#РУБРИКА "Русский фольклор"
в рамках Года народного искусства и нематериального культурного наследия народов России.

Балалаечник c Чуйского тракта.
 50 лет назад, 2 апреля 1972 г., состоялась премьера фильма Василия Шукшина «Печки-лавочки».
Известен был на Алтае балалаечник Федя, существо кочевое, бездомное, но когда пальцы его рук касались трёх струн, происходило чудо. Что-то щемяще родное, грустное и чудное будили балалаечные наигрыши Феди, распевая частушки, с ходу им сочинённые. 
Федя Телелецкий славился как чудаковатый парень, бродячий балалаечник. Ходил по сёлам, прикорнувшим у Чуйского тракта, веселил честной народ на свадьбах да на праздниках. Но денег за игру никогда не брал, от чистого сердца играл. Шукшин был в Федю просто влюблён. По-видимому, это было у них взаимно.
Федю видели в кабинах у шофёров с его неизменной балалайкой, то в придорожной забегаловке-столовой, то в каком-нибудь радушном доме, открытом всем ветрам, где любят людей.
Киногруппа будущего фильма "Печки-лавочки" разместилась в соседней со Сростками деревне. Шукшин с Федосеевой жили в учительской, остальные разместились по классам.
— Паша, — сказал Чекалову Василий Макарович, — я тебя должен познакомить с Федей. Знаешь, у него есть такой материал, который надо непременно использовать в фильме "Печки-лавочки".
На "Волге", закреплённой за киногруппой, отправился ассистент режиссёра разыскивать бродячего балалаечника по соседним сёлам, деревням и трактам. Привезли ошеломлённого и растерянного Федю Телецкого с почестями, "как секретаря горкома", скажет он потом, на "Волге" к школе, где встретил его улыбающийся Василий Макарович.
У него не осталось автобиографии. Он остался только в воспоминаниях.
Говорил о себе, что он — Федя Ершов из селения Чепош, Эликмонарского района. Фамилию Телелецкий ему придумали жители Шульгин лога, в период съёмок фильма Шукшина. Ершов прижился тогда в селе в школе вместе со съёмочной группой.
Он отзывался на новую фамилию, улыбался и кивал часто-часто.
Вечером вся киногруппа собралась, чтоб послушать алтайского балалаечника, худого, замурзанного, плохо одетого, но являющего собой, несомненно, большой талант, ибо творил Федя на своём инструменте чудеса. И повелось с первой встречи слушать "концерты" Феди Телецкого в школе ежедневно, как заканчивалось рабочее время. А балалайка то всхлипывала от сдерживаемого горя, то взрывалась разудалой плясовой, то задумчиво грустила о чём-то таинственном и грозном, заставляя окружающих думать о том, что неистребимо в русском человеке его духовное начало.
Оформили Федю по указанию Шукшина в группе как члена коллектива, с аванса одели и обули, а спать вот со всеми балалаечник наотрез отказался. Выбрал закуток перед учительской, где Шукшин с Федосеевой ночевали, и, как верный страж, спал только возле их двери: его неприкаянная душа наконец обрела сытое, пусть и временное, существование.
Позже на другом интонационном материале Феди Телецкого родилась музыка для встречи Егора Прокудина с матерью в фильме "Калина красная". Получился вальс, который очень нравился Василию Макаровичу. Он говорил, что в вальсе есть нечто созвучное с его собственной судьбой. Вальс — вздох послевоенного поколения, у которого отнята была половина жизни. И пронзительный свет исстрадавшейся русской души, в котором купается воспоминание о чём-то далёком и, несомненно, дорогом сквозь вьюгу грустных, трагичных звуков.
Финал фильма "Печки-лавочки" целиком состоит из мелодий, услышанных от народного самородка Феди Телецкого. Композитор и кинорежиссёр вместе слушали балалаечника, выбрав из его репертуара одну народную мелодию. Она чем-то напоминала "Славное море — священный Байкал". Когда в первый раз слушали Федю Телецкого, Шукшин сказал Чекалову:
— Ты схвати внутреннее зерно. Мне целиком мелодия не нужна, выбери только несколько фраз, на них и построй музыку.
Таким образом и пришли к решению музыкального финала кинокартины "Печки-лавочки" — тёплому и сердечному.
В.М. Шукшин не мог упустить из поля своего зрения такого колоритного персонажа. Единственной его мыслью было — как подать Ершова?
А поскольку он сам был неординарной личностью, то придумал для Фёдора гениальное решение — сольный концерт «Федор на черном бархате». Этот концерт должен был сопровождать титры фильма, которые, как всем известно, мало кто читает. Частушки, которые пел Ершов-Телелецкий, исполнялись им то справа, то слева от титров. Было снято три коробки плёнки — 30 минут экранного времени. Фёдором были исполнены частушки собственного сочинения, мелодия «Мать-мать», а затем и народные песни с «картинками».
Когда Ершов-Телелецкий исполнял «Мать-мать» и пел о ней, все, кто стоял у камеры при съёмках, плакали. Кинооператор-постановщик Анатолий Дмитриевич Заболоцкий ладонью заслонял от слёз окуляр камеры.
Деньги, за съёмки в фильме Ершов получать отказался. Вместо денег ему купили яловые сапоги, телогрейку, теплые штаны, две пары брюк и несколько рубах. Всё это он одел на себя, а когда спросили его о том — не жарко ли ему, он ответил: «А что делать? Складов у меня ведь нету. А до холодов уберечь охота!»
Через год, в 1973 году его не стало. Мать Шукшина, Мария Сергеевна, рассказала о том, как, добираясь на попутном грузовике по Чуйскому тракту, не доезжая Ишинского моста, машина с Фёдором Николаевичем Ершовым-Телелецким дважды перевернулась, встав обратно на колеса. Шофер, поглядев, что машина цела, пока никто не видел, уехал, бросив Телелецкого с разбитой головой, исходящим кровью.
Когда приехала «скорая», он уже ушёл в мир иной…
Мария Сергеевна говорила, что весь в крови он играл на балалайке. Но это, скорее всего, приукрашивание последних часов Телелецкого-Ершова.
Нет сегодня ни В.М. Шукшина, ни государства, нет давно одинокого балалаечника Фёдора Ершова-Телелецкого... Но есть великолепный фильм «Печки-лавочки», в котором мы вновь можем увидеть чудеса прошлого, двух самородков Алтая — балалаечника Фёдора и режиссера, актёра и писателя Василия Макаровича…

Кадры со съемок фильма `Печки-лавочки`.